Lyrics Samurai69 - Нанс Светланыч, Касыда о Зове.
Views
18
0 people consider the lyrics to be true
0 people consider the lyrics of the song incorrect
The lyrics of the song are provided for your reference Samurai69 - Нанс Светланыч, Касыда о Зове., and also a translation of a song with a video or clip.
Саундтрек - Азулай Татдинов
Был бы кров - не жаль бы крова за костра степного дым;
Отправлялся в путь, готовый возвратиться хоть седым.
Думал, что оставлю город для мечты увидеть горы,
Оказалось - чтоб поспорить с древней матерью орды.
Голубой исинской глины свод, как чаша, опрокинут
И холмов крутые спины гнутся по ветру под ним.
На закате он, как свечкой, солнцем с запада подсвечен,
Ночью станет дымом млечным - мерзлым, колким и седым.
И судьбы не жаль за эти в небе облачном просветы,
Сказы утреннего ветра, гор далекие гряды,
Рельсы рыжеватой стали, грохот дальних магистралей.
Четки снов в ладонь упали, в небе поднялись сады.
Дальше - реки, и протоки, великанские дороги,
Зашифрованные строки в колких листьях лебеды...
Но еще сильней чем прежде мир твой, синий и безбрежный,
Нужен мне, моя надежда - к дому нашему следы.
Зов, от рода чуждый речи, все настойчивей и крепче -
К дому, к отдыху, ко встрече двух, избегнувших беды.
К дому, вырванный из бездны! К дому! Ты хотел исчезнуть,
Чтоб не знать своей болезни - глаз, синей морской воды?
По пескам, ветрам и выше - к скалам облаков крутым,
К окнам высоко под крышей, к искрам солнечной слюды.
Был бы кров - не жаль бы крова, но за дым костра степного
Не отдашь огня живого и единственной звезды.
Был бы кров - не жаль бы крова за костра степного дым;
Отправлялся в путь, готовый возвратиться хоть седым.
Думал, что оставлю город для мечты увидеть горы,
Оказалось - чтоб поспорить с древней матерью орды.
Голубой исинской глины свод, как чаша, опрокинут
И холмов крутые спины гнутся по ветру под ним.
На закате он, как свечкой, солнцем с запада подсвечен,
Ночью станет дымом млечным - мерзлым, колким и седым.
И судьбы не жаль за эти в небе облачном просветы,
Сказы утреннего ветра, гор далекие гряды,
Рельсы рыжеватой стали, грохот дальних магистралей.
Четки снов в ладонь упали, в небе поднялись сады.
Дальше - реки, и протоки, великанские дороги,
Зашифрованные строки в колких листьях лебеды...
Но еще сильней чем прежде мир твой, синий и безбрежный,
Нужен мне, моя надежда - к дому нашему следы.
Зов, от рода чуждый речи, все настойчивей и крепче -
К дому, к отдыху, ко встрече двух, избегнувших беды.
К дому, вырванный из бездны! К дому! Ты хотел исчезнуть,
Чтоб не знать своей болезни - глаз, синей морской воды?
По пескам, ветрам и выше - к скалам облаков крутым,
К окнам высоко под крышей, к искрам солнечной слюды.
Был бы кров - не жаль бы крова, но за дым костра степного
Не отдашь огня живого и единственной звезды.
Soundtrack - Azulay Tatdinov
If there was a shelter - I would not feel sorry for the shelter behind the fire of the steppe smoke;
Hit the road, ready to return at least gray.
Thought I would leave the city for a dream to see the mountains,
It turned out - to argue with the ancient mother of the horde.
Blue isinsky clay arch, like a bowl, overturned
And the hills steep backs bend in the wind under it.
At sunset, he, like a candle, the sun from the west is illuminated,
At night it will become milky smoke - frozen, caustic and gray.
And the fate is not sorry for these clouds in the sky gaps,
The tales of the morning wind, the mountains are far ridges,
Rails of reddish steel, the roar of distant highways.
The rosary of dreams in the palm fell, gardens rose in the sky.
Then there are rivers, and channels, great roads,
Encrypted strings in caustic leaves of quinoa ...
But even stronger than before your world, blue and boundless,
I need my hope - traces to our house.
Call, from a kind of alien speech, more persistent and stronger -
To the house, to rest, to the meeting of the two, who have escaped trouble.
To the house, torn from the abyss! To home! You wanted to disappear,
So as not to know his illness - the eye, blue sea water?
In the sands, winds and higher - to the rocks of the clouds are steep,
To the windows high under the roof, to the sparks of solar mica.
If there was a shelter, I wouldn't feel sorry for the shelter, but for the smoke of the campfire
You will not give up the fire of a living and only star.
If there was a shelter - I would not feel sorry for the shelter behind the fire of the steppe smoke;
Hit the road, ready to return at least gray.
Thought I would leave the city for a dream to see the mountains,
It turned out - to argue with the ancient mother of the horde.
Blue isinsky clay arch, like a bowl, overturned
And the hills steep backs bend in the wind under it.
At sunset, he, like a candle, the sun from the west is illuminated,
At night it will become milky smoke - frozen, caustic and gray.
And the fate is not sorry for these clouds in the sky gaps,
The tales of the morning wind, the mountains are far ridges,
Rails of reddish steel, the roar of distant highways.
The rosary of dreams in the palm fell, gardens rose in the sky.
Then there are rivers, and channels, great roads,
Encrypted strings in caustic leaves of quinoa ...
But even stronger than before your world, blue and boundless,
I need my hope - traces to our house.
Call, from a kind of alien speech, more persistent and stronger -
To the house, to rest, to the meeting of the two, who have escaped trouble.
To the house, torn from the abyss! To home! You wanted to disappear,
So as not to know his illness - the eye, blue sea water?
In the sands, winds and higher - to the rocks of the clouds are steep,
To the windows high under the roof, to the sparks of solar mica.
If there was a shelter, I wouldn't feel sorry for the shelter, but for the smoke of the campfire
You will not give up the fire of a living and only star.