Текст песни T5 - ОЧАГ И САЛАМАНДРА
Просмотров
37
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни T5 - ОЧАГ И САЛАМАНДРА, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Часть 1
ОЧАГ И САЛАМАНДРА
Жечь было наслаждением. Какое-то особое наслаждение видеть, как огонь пожирает вещи, как они чернеют и меняются. Медный наконечник брандспойта зажат в кулаках, громадный питон изрыгает на мир ядовитую струю керосина, кровь стучит в висках, а руки кажутся руками диковинного дирижёра, исполняющего симфонию огня и разрушения, превращая в пепел изорванные, обуглившиеся страницы истории. Символический шлем, украшенный цифрой 451, низко надвинут на лоб, глаза сверкают оранжевым пламенем при мысли о том, что должно сейчас произойти: он нажимает воспламенитель — и огонь жадно бросается на дом, окрашивая вечернее небо в багрово-жёлто-чёрные тона. Он шагает в рое огненно-красных светляков, и больше всего ему хочется сделать сейчас то, чем он так часто забавлялся в детстве, — сунуть в огонь прутик с леденцом, пока книги, как голуби, шелестя крыльями-страницами, умирают на крыльце и на лужайке перед домом, они взлетают в огненном вихре, и чёрный от копоти ветер уносит их прочь.
ОЧАГ И САЛАМАНДРА
Жечь было наслаждением. Какое-то особое наслаждение видеть, как огонь пожирает вещи, как они чернеют и меняются. Медный наконечник брандспойта зажат в кулаках, громадный питон изрыгает на мир ядовитую струю керосина, кровь стучит в висках, а руки кажутся руками диковинного дирижёра, исполняющего симфонию огня и разрушения, превращая в пепел изорванные, обуглившиеся страницы истории. Символический шлем, украшенный цифрой 451, низко надвинут на лоб, глаза сверкают оранжевым пламенем при мысли о том, что должно сейчас произойти: он нажимает воспламенитель — и огонь жадно бросается на дом, окрашивая вечернее небо в багрово-жёлто-чёрные тона. Он шагает в рое огненно-красных светляков, и больше всего ему хочется сделать сейчас то, чем он так часто забавлялся в детстве, — сунуть в огонь прутик с леденцом, пока книги, как голуби, шелестя крыльями-страницами, умирают на крыльце и на лужайке перед домом, они взлетают в огненном вихре, и чёрный от копоти ветер уносит их прочь.
Part 1
HEART AND SALAMANDRA
Burning was a pleasure. It’s some kind of special pleasure to see how fire devours things, how they turn black and change. The brass nozzle of the hose is held in fists, the huge python spews a poisonous stream of kerosene into the world, blood pounds in the temples, and the hands seem like the hands of an outlandish conductor performing a symphony of fire and destruction, turning tattered, charred pages of history into ashes. The symbolic helmet, decorated with the number 451, is pulled low on the forehead, his eyes sparkle with orange flame at the thought of what is about to happen: he presses the igniter and the fire eagerly rushes at the house, painting the evening sky in purple-yellow-black tones. He walks in a swarm of fiery red fireflies, and most of all he wants to do now what he so often amused in childhood is to put a twig with candy into the fire while books, like doves, rustling with wings-pages, die on the porch and on the lawn in front of the house, they take off in a fiery whirlwind, and black soot from the wind carries them away.
HEART AND SALAMANDRA
Burning was a pleasure. It’s some kind of special pleasure to see how fire devours things, how they turn black and change. The brass nozzle of the hose is held in fists, the huge python spews a poisonous stream of kerosene into the world, blood pounds in the temples, and the hands seem like the hands of an outlandish conductor performing a symphony of fire and destruction, turning tattered, charred pages of history into ashes. The symbolic helmet, decorated with the number 451, is pulled low on the forehead, his eyes sparkle with orange flame at the thought of what is about to happen: he presses the igniter and the fire eagerly rushes at the house, painting the evening sky in purple-yellow-black tones. He walks in a swarm of fiery red fireflies, and most of all he wants to do now what he so often amused in childhood is to put a twig with candy into the fire while books, like doves, rustling with wings-pages, die on the porch and on the lawn in front of the house, they take off in a fiery whirlwind, and black soot from the wind carries them away.