Текст песни Вячеслав Иванов - Шарль Бодлер. Маяки
Просмотров
110
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Вячеслав Иванов - Шарль Бодлер. Маяки, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Река забвения, сад лени, плоть живая, -
О Рубенс, - страстная подушка бренных нег,
Где кровь, биясь, бежит, бессменно приливая,
Как воздух, как в морях морей подводных бег!
О Винчи, - зеркало, в чем омуте бездонном
Мерцают ангелы, улыбчиво-нежны,
Лучом безгласных тайн, в затворе, огражденном
Зубцами горных льдов и сумрачной сосны!
Больница скорбная, исполненная стоном, -
Распятье на стене страдальческой тюрьмы, -
Рембрандт!.. Там молятся на гноище зловонном,
Во мгле, пронизанной косым лучом зимы...
О Анджело, - предел, где в сумерках смесились
Гераклы и Христы!.. Там, облик гробовой
Стряхая, сонмы тел подъемлются, вонзились
Перстами цепкими в раздранный саван свой...
Бойцов кулачных злость, сатира позыв дикий, -
Ты, знавший красоту в их зверском мятеже,
О сердце гордое, больной и бледноликий
Царь каторги, скотства и похоти - Пюже!
Ватто, - вихрь легких душ, в забвенье карнавальном
Блуждающих, горя, как мотыльковый рой, -
Зал свежесть светлая, - блеск люстр, - в круженье бальном
Мир, околдованный порхающей игрой!..
На гнусном шабаше то люди или духи
Варят исторгнутых из матери детей?
Твой, Гойя, тот кошмар, - те с зеркалом старухи,
Те сборы девочек нагих на бал чертей!..
Вот крови озеро; его взлюбили бесы,
К нему склонила ель зеленый сон ресниц:
Делакруа!.. Мрачны небесные завесы;
Отгулом меди в них не отзвучал Фрейшиц...
Весь сей экстаз молитв, хвалений и веселий,
Проклятий, ропота, богохулений, слез -
Жив эхом в тысяче глубоких подземелий;
Он сердцу смертного божественный наркоз!
Тысячекратный зов, на сменах повторенный;
Сигнал, рассыпанный из тысячи рожков:
Над тысячью твердынь маяк воспламененный;
Из пущи темной клич потерянных ловцов!
Поистине, Господь, вот за твои созданья
Порука верная от царственных людей:
Сии горящие, немолчные рыданья
Веков, дробящихся у вечности твоей!
О Рубенс, - страстная подушка бренных нег,
Где кровь, биясь, бежит, бессменно приливая,
Как воздух, как в морях морей подводных бег!
О Винчи, - зеркало, в чем омуте бездонном
Мерцают ангелы, улыбчиво-нежны,
Лучом безгласных тайн, в затворе, огражденном
Зубцами горных льдов и сумрачной сосны!
Больница скорбная, исполненная стоном, -
Распятье на стене страдальческой тюрьмы, -
Рембрандт!.. Там молятся на гноище зловонном,
Во мгле, пронизанной косым лучом зимы...
О Анджело, - предел, где в сумерках смесились
Гераклы и Христы!.. Там, облик гробовой
Стряхая, сонмы тел подъемлются, вонзились
Перстами цепкими в раздранный саван свой...
Бойцов кулачных злость, сатира позыв дикий, -
Ты, знавший красоту в их зверском мятеже,
О сердце гордое, больной и бледноликий
Царь каторги, скотства и похоти - Пюже!
Ватто, - вихрь легких душ, в забвенье карнавальном
Блуждающих, горя, как мотыльковый рой, -
Зал свежесть светлая, - блеск люстр, - в круженье бальном
Мир, околдованный порхающей игрой!..
На гнусном шабаше то люди или духи
Варят исторгнутых из матери детей?
Твой, Гойя, тот кошмар, - те с зеркалом старухи,
Те сборы девочек нагих на бал чертей!..
Вот крови озеро; его взлюбили бесы,
К нему склонила ель зеленый сон ресниц:
Делакруа!.. Мрачны небесные завесы;
Отгулом меди в них не отзвучал Фрейшиц...
Весь сей экстаз молитв, хвалений и веселий,
Проклятий, ропота, богохулений, слез -
Жив эхом в тысяче глубоких подземелий;
Он сердцу смертного божественный наркоз!
Тысячекратный зов, на сменах повторенный;
Сигнал, рассыпанный из тысячи рожков:
Над тысячью твердынь маяк воспламененный;
Из пущи темной клич потерянных ловцов!
Поистине, Господь, вот за твои созданья
Порука верная от царственных людей:
Сии горящие, немолчные рыданья
Веков, дробящихся у вечности твоей!
The river of forgetfulness, the garden of laziness, the living flesh, -
O Rubens, - the passionate pillow of the sick neg,
Where the blood, beating, runs, constantly surging,
Like air, like in the seas of the seas of underwater running!
O Vinci, - a mirror, what is the bottomless pool
Angels twinkle, smiling tender
Ray of silent secrets in the gate, fenced
The teeth of mountain ice and gloomy pine!
The hospital is mournful, filled with a groan, -
Crucifixion on the wall of the suffering prison, -
Rembrandt! .. They pray at the foul smelling puss,
In the mist, penetrated by the slanting ray of winter ...
Oh, Angelo, the limit where they mixed in twilight
Heracles and Christ! .. There, the shape of the grave
Shaking off, the host of bodies rise, stuck
Fingers tenacious in the torn shroud your ...
Fist fighters anger, satyr urge wild, -
You, who knew the beauty of their brutal rebellion,
Oh heart proud, sick and pale
King of hard labor, bestiality and lust - Puget!
Watteau, - a whirlwind of light souls, in oblivion carnival
Wandering, burning like a moth swarm, -
The hall is fresh light, - the luster of chandeliers, - in a whirling ballroom
A world bewitched by a fluttering game! ..
On the infamous sabbath that people or spirits
Do you boil children expelled from mother?
Yours, Goya, that nightmare, - those with the mirror of an old woman,
Those fees girls naked to the ball devils! ..
Here is the lake of blood; demons loved him
Spruce fir green eyelashes bowed to him:
Delacroix! .. The curtains of heaven are dark;
Freschitz didn’t resign from the time of copper ...
All this ecstasy of prayer, praise and joy,
Curses, grumble, blasphemy, tears -
Alive echoes in a thousand deep dungeons;
He is the heart of a mortal divine anesthesia!
Thousand-fold call, repeated in shifts;
The signal scattered from a thousand horns:
Over a thousand strongholds the lighthouse is inflamed;
From the forest of the dark cry of the lost catchers!
Verily, Lord, here are your creatures
Guaranty faithful from royal people:
These burning, silent sobs
Ages crushed by your eternity!
O Rubens, - the passionate pillow of the sick neg,
Where the blood, beating, runs, constantly surging,
Like air, like in the seas of the seas of underwater running!
O Vinci, - a mirror, what is the bottomless pool
Angels twinkle, smiling tender
Ray of silent secrets in the gate, fenced
The teeth of mountain ice and gloomy pine!
The hospital is mournful, filled with a groan, -
Crucifixion on the wall of the suffering prison, -
Rembrandt! .. They pray at the foul smelling puss,
In the mist, penetrated by the slanting ray of winter ...
Oh, Angelo, the limit where they mixed in twilight
Heracles and Christ! .. There, the shape of the grave
Shaking off, the host of bodies rise, stuck
Fingers tenacious in the torn shroud your ...
Fist fighters anger, satyr urge wild, -
You, who knew the beauty of their brutal rebellion,
Oh heart proud, sick and pale
King of hard labor, bestiality and lust - Puget!
Watteau, - a whirlwind of light souls, in oblivion carnival
Wandering, burning like a moth swarm, -
The hall is fresh light, - the luster of chandeliers, - in a whirling ballroom
A world bewitched by a fluttering game! ..
On the infamous sabbath that people or spirits
Do you boil children expelled from mother?
Yours, Goya, that nightmare, - those with the mirror of an old woman,
Those fees girls naked to the ball devils! ..
Here is the lake of blood; demons loved him
Spruce fir green eyelashes bowed to him:
Delacroix! .. The curtains of heaven are dark;
Freschitz didn’t resign from the time of copper ...
All this ecstasy of prayer, praise and joy,
Curses, grumble, blasphemy, tears -
Alive echoes in a thousand deep dungeons;
He is the heart of a mortal divine anesthesia!
Thousand-fold call, repeated in shifts;
The signal scattered from a thousand horns:
Over a thousand strongholds the lighthouse is inflamed;
From the forest of the dark cry of the lost catchers!
Verily, Lord, here are your creatures
Guaranty faithful from royal people:
These burning, silent sobs
Ages crushed by your eternity!