Текст песни Владимир Семёнович Высоцкий - Аэрофлот
Просмотров
195
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Владимир Семёнович Высоцкий - Аэрофлот, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
О жизни Советского Аэрофлота...
Ещё бы не бояться мне полётов,
Когда начальник мой Е.Б.Изотов,
Жалея вроде, колет, как игла:
«Эх! — говорит. — Бедняга!
У них и то — в Чикаго
Три дня назад авария была».
Хотя бы сплюнул: всё же люди — братья,
И мы вдвоём, и не под кумачом...
Но знает, чёрт, и так для предприятья
Я — хоть куда, хоть как и хоть на чём.
Мне не страшно, я — навеселе,
Чтоб по трапу пройти, не моргнув,
Тренируюсь, уже на земле
Туго-натуго пояс стянув.
Но, слава Богу, я не вылетаю —
В аэропорте время коротаю
Ещё с одним — таким же — побратим!
Мы пьём седьмую за день
За то, что все мы сядем,
И, может быть, — туда, куда летим.
Пусть в ресторане не дают навынос,
Там радио молчит, там благодать —
Швейцар вбежит и рявкнет: «Кто на Вильнюс!
Спокойно продолжайте выпивать!»
Мне летать — острый нож и петля:
Ни поесть, ни распить, ни курнуть,
И ещё — безопасности для
Должен я сам себя пристегнуть.
У автомата — в нём ума палата —
Стою я, улыбаясь глуповато.
Такое мне ответил автомат!..
Невероятно — в Ейске
Почти по-европейски —
Свобода слова, если это мат.
Мой умный друг к полудню стал ломаться,
Уже наряд милиции зовут —
Он гнул винты у Ила-18
И требовал немедля парашют.
Я приятеля стал вразумлять:
«Паша! Пашенька! Пашка! Пашут!
Если нам по чуть-чуть добавлять,
Так на кой тебе шут парашют!»
Он пояснил — такие врать не станут —
Летел он раз, ремнями не затянут,
Вдруг — взрыв, но он был к этому готов,
И тут нашёл лазейку, —
Расправил телогрейку
И приземлился в клумбу от цветов.
Мы от его рассказа балдели!..
А здесь всё переносят, и не зря,
Все рейсы за последние недели
Уже на тридцать третье декабря.
Я напрасно верчусь на пупе,
Я напрасно волнуюсь вообще:
Если в воздухе будет ЧП, —
Приземлюсь на китайском плаще.
Но, смутно беспокойство ощущая,
Припоминаю: вышел без плаща я!
Чего ж ты натворила, Кать, а, Кать!
Вот только две соседки
С едой всучили сетки...
А сетки воздух будут пропускать!
...Прослушал объявление! но я бы
Не встал, теперь меня не подымай.
Я слышу: «Пассажиры за ноябрь!
Ваш вылет переносится на май».
Зря я дёргаюсь: Ейск — не Бейрут,
Пассажиры спокойней ягнят,
Террористов на рейс не берут,
Неполадки к весне устранят.
Считайте меня полным идиотом,
Но я б и там летал «Аэрофлотом»!
У них — гуд бай — и в небо, хошь не хошь.
А здесь — сиди и грейся:
Всегда задержка рейса,
Хоть день, а всё же лишний проживёшь.
Мы взяли пунш и кожу индюка — бр-р!
Теперь снуём до ветру в темноту:
Удобства — во дворе, хотя декабрь,
И Новый год
летит себе на ТУ.
Друг мой честью клянётся спьяна,
Что он всех, если надо, сместит.
«Как же так? — говорит. — Вся страна
Никогда никуда не летит!»
А в это время где-то в Красноярске,
На кафеле рассевшись по-татарски,
О промедленьи вовсе не скорбя,
Проводит сутки третьи
С шампанским в туалете
Сам Новый год — и пьёт сам за себя.
Помешивая воблою в бокале,
Чтоб вышел газ — от газа он блюёт, —
Сидит себе на аэровокзале
И ждёт, когда наступит новый год.
Но в Хабаровске рейс отменён,
Там надёжно засел самолёт...
Потому-то и новых времён
В нашем городе не настаёт.
Ещё бы не бояться мне полётов,
Когда начальник мой Е.Б.Изотов,
Жалея вроде, колет, как игла:
«Эх! — говорит. — Бедняга!
У них и то — в Чикаго
Три дня назад авария была».
Хотя бы сплюнул: всё же люди — братья,
И мы вдвоём, и не под кумачом...
Но знает, чёрт, и так для предприятья
Я — хоть куда, хоть как и хоть на чём.
Мне не страшно, я — навеселе,
Чтоб по трапу пройти, не моргнув,
Тренируюсь, уже на земле
Туго-натуго пояс стянув.
Но, слава Богу, я не вылетаю —
В аэропорте время коротаю
Ещё с одним — таким же — побратим!
Мы пьём седьмую за день
За то, что все мы сядем,
И, может быть, — туда, куда летим.
Пусть в ресторане не дают навынос,
Там радио молчит, там благодать —
Швейцар вбежит и рявкнет: «Кто на Вильнюс!
Спокойно продолжайте выпивать!»
Мне летать — острый нож и петля:
Ни поесть, ни распить, ни курнуть,
И ещё — безопасности для
Должен я сам себя пристегнуть.
У автомата — в нём ума палата —
Стою я, улыбаясь глуповато.
Такое мне ответил автомат!..
Невероятно — в Ейске
Почти по-европейски —
Свобода слова, если это мат.
Мой умный друг к полудню стал ломаться,
Уже наряд милиции зовут —
Он гнул винты у Ила-18
И требовал немедля парашют.
Я приятеля стал вразумлять:
«Паша! Пашенька! Пашка! Пашут!
Если нам по чуть-чуть добавлять,
Так на кой тебе шут парашют!»
Он пояснил — такие врать не станут —
Летел он раз, ремнями не затянут,
Вдруг — взрыв, но он был к этому готов,
И тут нашёл лазейку, —
Расправил телогрейку
И приземлился в клумбу от цветов.
Мы от его рассказа балдели!..
А здесь всё переносят, и не зря,
Все рейсы за последние недели
Уже на тридцать третье декабря.
Я напрасно верчусь на пупе,
Я напрасно волнуюсь вообще:
Если в воздухе будет ЧП, —
Приземлюсь на китайском плаще.
Но, смутно беспокойство ощущая,
Припоминаю: вышел без плаща я!
Чего ж ты натворила, Кать, а, Кать!
Вот только две соседки
С едой всучили сетки...
А сетки воздух будут пропускать!
...Прослушал объявление! но я бы
Не встал, теперь меня не подымай.
Я слышу: «Пассажиры за ноябрь!
Ваш вылет переносится на май».
Зря я дёргаюсь: Ейск — не Бейрут,
Пассажиры спокойней ягнят,
Террористов на рейс не берут,
Неполадки к весне устранят.
Считайте меня полным идиотом,
Но я б и там летал «Аэрофлотом»!
У них — гуд бай — и в небо, хошь не хошь.
А здесь — сиди и грейся:
Всегда задержка рейса,
Хоть день, а всё же лишний проживёшь.
Мы взяли пунш и кожу индюка — бр-р!
Теперь снуём до ветру в темноту:
Удобства — во дворе, хотя декабрь,
И Новый год
летит себе на ТУ.
Друг мой честью клянётся спьяна,
Что он всех, если надо, сместит.
«Как же так? — говорит. — Вся страна
Никогда никуда не летит!»
А в это время где-то в Красноярске,
На кафеле рассевшись по-татарски,
О промедленьи вовсе не скорбя,
Проводит сутки третьи
С шампанским в туалете
Сам Новый год — и пьёт сам за себя.
Помешивая воблою в бокале,
Чтоб вышел газ — от газа он блюёт, —
Сидит себе на аэровокзале
И ждёт, когда наступит новый год.
Но в Хабаровске рейс отменён,
Там надёжно засел самолёт...
Потому-то и новых времён
В нашем городе не настаёт.
About the life of Soviet Aeroflot ...
I would not be afraid of flying,
When my boss, EB Izotov,
Pitying like, pricks like a needle:
"Eh! - He speaks. - Poor thing!
They have something - in Chicago
Three days ago the accident was. "
At least spit: still people are brothers,
And we are together, and not under the bum ...
But he knows, hell, and so for the enterprise
I'm at least somewhere, at least as much as anything.
I'm not scared, I'm drunk,
To walk along the ramp without blinking,
I'm training, already on the ground
Tightly tightened the belt tight.
But, thank God, I do not fly out -
At the airport, I'm short
Another one - the same - twin-city!
We drink the seventh day
For the fact that we all sit down,
And, maybe, - there, where we fly.
Let the restaurant is not given a ride,
There the radio is silent, there is grace -
The doorman rushes in and bark: "Who is on Vilnius!
Calmly continue to drink! "
I fly - a sharp knife and a loop:
Neither eat, nor drink, nor smoke,
And yet - security for
I have to fasten myself.
At the automaton - in it the mind is a ward -
I stand, smiling stupidly.
This answered me the machine! ..
Incredibly - in Yeisk
Almost in European -
Freedom of speech, if it's a mate.
My clever friend by noon began to break down,
Already order police call -
He bent the screws at the Ila-18
And he immediately demanded a parachute.
I began to admonish my friend:
"Pasha! Pashenka! Pashka! Pashut!
If we add a little bit,
So why the hell do you parachute! "
He explained - they will not lie like that -
He flew once, did not tighten the straps,
Suddenly there was an explosion, but he was ready for this,
And then I found a loophole, -
He spread his quilted jacket
And he landed in a flower bed.
We from his story baldeli! ..
But here they endure everything, and not for nothing,
All flights in recent weeks
Already on the thirty third of December.
I vainly turn on the navel,
I'm worried in vain in general:
If there is an emergency in the air, -
I'll land on a Chinese cloak.
But, feeling vaguely anxiety,
I remember: I went out without a cloak!
What have you done, Kat, ah, Kat!
Here are just two neighbors
With food foiled grids ...
A grid of air will flow!
... Listened to the announcement! But I would
I have not risen, now do not raise me.
I hear: "Passengers for November!
Your departure is postponed to May. "
In vain I twitch: Yeisk - not Beirut,
Passengers are calmer than lambs,
Terrorists do not take a flight,
Problems with the spring will be eliminated.
Consider me a complete idiot,
But I would fly Aeroflot there too!
They have a buzz - and in the sky, you do not want.
And here - sit and warm yourself:
Always delayed flight,
Although a day, but still live an extra.
We took the punch and skin of the turkey - br-r!
Now we shall sink to the wind in the darkness:
Facilities - in the courtyard, although December,
And the New Year
Flies to myself on the TU.
A friend swears by my honor,
That he sweeps everyone, if necessary.
"How so? - He speaks. - Whole country
He never flies! "
And at this time somewhere in Krasnoyarsk,
At the cafe, settling in Tatar,
About promedleni not grieving at all,
Spends the day third
With champagne in the toilet
The New Year itself - and drinks for itself.
Stirring in the glass,
To get out the gas - from gas, he pukes, -
Sits at the terminal
And waiting for the coming new year.
But in Khabarovsk the flight was canceled,
There the airplane safely landed ...
That's why new times
In our city does not come.
I would not be afraid of flying,
When my boss, EB Izotov,
Pitying like, pricks like a needle:
"Eh! - He speaks. - Poor thing!
They have something - in Chicago
Three days ago the accident was. "
At least spit: still people are brothers,
And we are together, and not under the bum ...
But he knows, hell, and so for the enterprise
I'm at least somewhere, at least as much as anything.
I'm not scared, I'm drunk,
To walk along the ramp without blinking,
I'm training, already on the ground
Tightly tightened the belt tight.
But, thank God, I do not fly out -
At the airport, I'm short
Another one - the same - twin-city!
We drink the seventh day
For the fact that we all sit down,
And, maybe, - there, where we fly.
Let the restaurant is not given a ride,
There the radio is silent, there is grace -
The doorman rushes in and bark: "Who is on Vilnius!
Calmly continue to drink! "
I fly - a sharp knife and a loop:
Neither eat, nor drink, nor smoke,
And yet - security for
I have to fasten myself.
At the automaton - in it the mind is a ward -
I stand, smiling stupidly.
This answered me the machine! ..
Incredibly - in Yeisk
Almost in European -
Freedom of speech, if it's a mate.
My clever friend by noon began to break down,
Already order police call -
He bent the screws at the Ila-18
And he immediately demanded a parachute.
I began to admonish my friend:
"Pasha! Pashenka! Pashka! Pashut!
If we add a little bit,
So why the hell do you parachute! "
He explained - they will not lie like that -
He flew once, did not tighten the straps,
Suddenly there was an explosion, but he was ready for this,
And then I found a loophole, -
He spread his quilted jacket
And he landed in a flower bed.
We from his story baldeli! ..
But here they endure everything, and not for nothing,
All flights in recent weeks
Already on the thirty third of December.
I vainly turn on the navel,
I'm worried in vain in general:
If there is an emergency in the air, -
I'll land on a Chinese cloak.
But, feeling vaguely anxiety,
I remember: I went out without a cloak!
What have you done, Kat, ah, Kat!
Here are just two neighbors
With food foiled grids ...
A grid of air will flow!
... Listened to the announcement! But I would
I have not risen, now do not raise me.
I hear: "Passengers for November!
Your departure is postponed to May. "
In vain I twitch: Yeisk - not Beirut,
Passengers are calmer than lambs,
Terrorists do not take a flight,
Problems with the spring will be eliminated.
Consider me a complete idiot,
But I would fly Aeroflot there too!
They have a buzz - and in the sky, you do not want.
And here - sit and warm yourself:
Always delayed flight,
Although a day, but still live an extra.
We took the punch and skin of the turkey - br-r!
Now we shall sink to the wind in the darkness:
Facilities - in the courtyard, although December,
And the New Year
Flies to myself on the TU.
A friend swears by my honor,
That he sweeps everyone, if necessary.
"How so? - He speaks. - Whole country
He never flies! "
And at this time somewhere in Krasnoyarsk,
At the cafe, settling in Tatar,
About promedleni not grieving at all,
Spends the day third
With champagne in the toilet
The New Year itself - and drinks for itself.
Stirring in the glass,
To get out the gas - from gas, he pukes, -
Sits at the terminal
And waiting for the coming new year.
But in Khabarovsk the flight was canceled,
There the airplane safely landed ...
That's why new times
In our city does not come.