Текст песни Владимир Горенштейн - Дом, который построил ЖЭК
Просмотров
26
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Владимир Горенштейн - Дом, который построил ЖЭК, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Вот флэт,
Где живет, жил, и будет жить Вася.
A это старинный бабусин буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.
A это вот – пара столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в бабусин буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.
A это – веселый пруссак–таракан
( Который у немцев – «русак»–таракан ),
Снующий меж парой столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в старинный буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.
A это – немытый граненый стакан,
Где часто ночует русак–таракан,
Снующий меж парой столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в ампирный буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.
A это – набитый клопами диван,
Где Вася балдеет, мечтой обуян,
Когда опрокинет немытый стакан,
Где часто кочует пруссак–таракан,
Снующий меж парой столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в бездонный буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.
A это – окошко в описаный двор,
Где вторит Василию старческий хор,
Когда он балдеет, мечтой обуян,
Классически выжрав заветный стакан,
Где часто ночует пруссак–таракан,
Снующий меж парой столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в глобальный буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.
A вот иностранишка с четким пробором,
Который приехал за русским фольклором
И был адресован в описанный двор,
Где вторит Василию старческий хор,
Кода он звереет, мечтой обуян,
До дна прочитав свой заветный стакан,
Где тихо ночует русак –таракан,
A мимо кочует пруссак–таракан,
Где просто бытует свояк–таракан,
Похожий на маленький рыжий банан —
Снующий меж парой столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в тот самый буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.
A вот и милиция с чутким прибором,
Которая тихо сидит под забором,
Следя незаметно за Четким Пробором,
Который приехал за русским фольклором —
В известный, подробно описанный двор,
Куда выползают старухи из нор,
Когда наш герой упадет на диван
И так забалдеет, мечтой обуян,
Что молодость вспомнит старик–таракан,
Усы опустивши в хозяйский стакан,
Стоящий, как стол, между парой котлет,
Что Вася когда–то купил на обед
И временно сунул в буфет без примет,
Который весь флэт разом сводит на нет –
Где живет, жил и будет жить Вася.
Где живет, жил и будет жить Вася.
Где живет, жил, и будет жить Вася.
A это старинный бабусин буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.
A это вот – пара столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в бабусин буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.
A это – веселый пруссак–таракан
( Который у немцев – «русак»–таракан ),
Снующий меж парой столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в старинный буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.
A это – немытый граненый стакан,
Где часто ночует русак–таракан,
Снующий меж парой столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в ампирный буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.
A это – набитый клопами диван,
Где Вася балдеет, мечтой обуян,
Когда опрокинет немытый стакан,
Где часто кочует пруссак–таракан,
Снующий меж парой столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в бездонный буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.
A это – окошко в описаный двор,
Где вторит Василию старческий хор,
Когда он балдеет, мечтой обуян,
Классически выжрав заветный стакан,
Где часто ночует пруссак–таракан,
Снующий меж парой столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в глобальный буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.
A вот иностранишка с четким пробором,
Который приехал за русским фольклором
И был адресован в описанный двор,
Где вторит Василию старческий хор,
Кода он звереет, мечтой обуян,
До дна прочитав свой заветный стакан,
Где тихо ночует русак –таракан,
A мимо кочует пруссак–таракан,
Где просто бытует свояк–таракан,
Похожий на маленький рыжий банан —
Снующий меж парой столовских котлет,
Которые Вася купил на обед
И временно сунул в тот самый буфет,
Который собою заставил весь флэт,
Где живет, жил и будет жить Вася.
A вот и милиция с чутким прибором,
Которая тихо сидит под забором,
Следя незаметно за Четким Пробором,
Который приехал за русским фольклором —
В известный, подробно описанный двор,
Куда выползают старухи из нор,
Когда наш герой упадет на диван
И так забалдеет, мечтой обуян,
Что молодость вспомнит старик–таракан,
Усы опустивши в хозяйский стакан,
Стоящий, как стол, между парой котлет,
Что Вася когда–то купил на обед
И временно сунул в буфет без примет,
Который весь флэт разом сводит на нет –
Где живет, жил и будет жить Вася.
Где живет, жил и будет жить Вася.
Here is a flat,
Where Vasya lives, lived, and will live.
And this is an old granny buffet,
Which made the whole flat,
Where Vasya lives, lived and will live.
And this is a couple of table cutlets,
Which Vasya bought for lunch
And temporarily put it in the granny's sideboard,
Which made the whole flat,
Where Vasya lives, lived and will live.
And this is a cheerful Prussian cockroach
(Which the Germans have - "hare" - cockroach),
Scurrying between a couple of table cutlets
Which Vasya bought for lunch
And temporarily put it in the old sideboard,
Which made the whole flat,
Where Vasya lives, lived and will live.
And this is an unwashed faceted glass,
Where the hare-cockroach often spends the night,
Scurrying between a couple of table cutlets
Which Vasya bought for lunch
And temporarily put it in the Empire sideboard,
Which made the whole flat,
Where Vasya lives, lived and will live.
And this is a sofa full of bugs,
Where Vasya is crazy, obsessed with a dream,
When an unwashed glass is knocked over
Where the Prussian cockroach often roams,
Scurrying between a couple of table cutlets
Which Vasya bought for lunch
And temporarily put it in a bottomless cupboard,
Which made the whole flat,
Where Vasya lives, lived and will live.
And this is a window into the described courtyard,
Where the old choir echoes Vasily,
When he is crazy, filled with a dream,
Having classically eaten away the coveted glass,
Where the Prussian cockroach often sleeps,
Scurrying between a couple of table cutlets
Which Vasya bought for lunch
And temporarily stuck it in the global buffet
Which made the whole flat,
Where Vasya lives, lived and will live.
And here is a foreign part with a clear parting,
Who came for Russian folklore
And was addressed to the described yard,
Where the senile choir echoes Vasily,
When he goes berserk, possessed by a dream,
Having read your cherished glass to the bottom,
Where the cockroach hare quietly sleeps,
A Prussian cockroach roams past,
Where the cockroach brother-in-law simply lives,
Looks like a small red banana -
Scurrying between a couple of table cutlets
Which Vasya bought for lunch
And temporarily put it in the same sideboard,
Which made the whole flat,
Where Vasya lives, lived and will live.
And here is the police with a sensitive device,
Who sits quietly under the fence
Following discreetly behind the Clear Parting,
Who came for Russian folklore -
To a well-known, detailed courtyard,
Where old women crawl out of their holes,
When our hero falls on the sofa
And so dumbfounded, possessed by a dream,
That youth will remember the old man-cockroach,
Having lowered the mustache into the master's glass,
Standing like a table between a couple of cutlets,
What Vasya once bought for lunch
And temporarily put it in the buffet without any signs,
Which nullifies all flat at once -
Where Vasya lives, lived and will live.
Where Vasya lives, lived and will live.
Where Vasya lives, lived, and will live.
And this is an old granny buffet,
Which made the whole flat,
Where Vasya lives, lived and will live.
And this is a couple of table cutlets,
Which Vasya bought for lunch
And temporarily put it in the granny's sideboard,
Which made the whole flat,
Where Vasya lives, lived and will live.
And this is a cheerful Prussian cockroach
(Which the Germans have - "hare" - cockroach),
Scurrying between a couple of table cutlets
Which Vasya bought for lunch
And temporarily put it in the old sideboard,
Which made the whole flat,
Where Vasya lives, lived and will live.
And this is an unwashed faceted glass,
Where the hare-cockroach often spends the night,
Scurrying between a couple of table cutlets
Which Vasya bought for lunch
And temporarily put it in the Empire sideboard,
Which made the whole flat,
Where Vasya lives, lived and will live.
And this is a sofa full of bugs,
Where Vasya is crazy, obsessed with a dream,
When an unwashed glass is knocked over
Where the Prussian cockroach often roams,
Scurrying between a couple of table cutlets
Which Vasya bought for lunch
And temporarily put it in a bottomless cupboard,
Which made the whole flat,
Where Vasya lives, lived and will live.
And this is a window into the described courtyard,
Where the old choir echoes Vasily,
When he is crazy, filled with a dream,
Having classically eaten away the coveted glass,
Where the Prussian cockroach often sleeps,
Scurrying between a couple of table cutlets
Which Vasya bought for lunch
And temporarily stuck it in the global buffet
Which made the whole flat,
Where Vasya lives, lived and will live.
And here is a foreign part with a clear parting,
Who came for Russian folklore
And was addressed to the described yard,
Where the senile choir echoes Vasily,
When he goes berserk, possessed by a dream,
Having read your cherished glass to the bottom,
Where the cockroach hare quietly sleeps,
A Prussian cockroach roams past,
Where the cockroach brother-in-law simply lives,
Looks like a small red banana -
Scurrying between a couple of table cutlets
Which Vasya bought for lunch
And temporarily put it in the same sideboard,
Which made the whole flat,
Where Vasya lives, lived and will live.
And here is the police with a sensitive device,
Who sits quietly under the fence
Following discreetly behind the Clear Parting,
Who came for Russian folklore -
To a well-known, detailed courtyard,
Where old women crawl out of their holes,
When our hero falls on the sofa
And so dumbfounded, possessed by a dream,
That youth will remember the old man-cockroach,
Having lowered the mustache into the master's glass,
Standing like a table between a couple of cutlets,
What Vasya once bought for lunch
And temporarily put it in the buffet without any signs,
Which nullifies all flat at once -
Where Vasya lives, lived and will live.
Where Vasya lives, lived and will live.