Текст песни Николай Старшинин - Я был батальонный разведчик
Просмотров
471
3 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Николай Старшинин - Я был батальонный разведчик, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Я был батальонный разведчик,
А он писаришка штабной.
За родину был я ответчик,
А он спал моею женой.
Ой Клава, любимая Клава,
Ну как же могла ты так жить?
Когда же могла ты шалава,
Орла поменять на говно?
Орла, и красавца мужчину,
Я срать бы с ним рядом не стал,
И путь от Москвы до Берлина
По вражеским тропам шагал.
Когда мы шли на Берлин,
Уж лучше б туда не ходил,
Нарвался я братцы на мину,
Осколок мне член отхватил.
И вот я лежу в лазарете,
Три месяца там пролежал.
Медсёстры рыдали как дети,
Топор у хирурга дрожал.
Потом мне вручили протезы,
На Курский вокзал привезли,
И горькие горькие слёзы
Кондуктор на рельсы пролил.
Пролил, прослезился собака,
Но все же содрал четвертак,
Не выдержал я и заплакал,
Грабители, мать вашу так.
Домой я примчался как пуля,
И начал жену целовать.
Я телом её наслаждался,
Протез положил под кровать.
Проклятый осколок железа
Давил на пузырь мочевой,
Полез под кровать за протезом,
А там писаришка штабной.
Я бил его грязную рожу,
С груди я сорвал ордена,
О добрые русские люди
Налейте мне чарку вина.
О добрые русские люди,
Налейте мне чарку вина.
А он писаришка штабной.
За родину был я ответчик,
А он спал моею женой.
Ой Клава, любимая Клава,
Ну как же могла ты так жить?
Когда же могла ты шалава,
Орла поменять на говно?
Орла, и красавца мужчину,
Я срать бы с ним рядом не стал,
И путь от Москвы до Берлина
По вражеским тропам шагал.
Когда мы шли на Берлин,
Уж лучше б туда не ходил,
Нарвался я братцы на мину,
Осколок мне член отхватил.
И вот я лежу в лазарете,
Три месяца там пролежал.
Медсёстры рыдали как дети,
Топор у хирурга дрожал.
Потом мне вручили протезы,
На Курский вокзал привезли,
И горькие горькие слёзы
Кондуктор на рельсы пролил.
Пролил, прослезился собака,
Но все же содрал четвертак,
Не выдержал я и заплакал,
Грабители, мать вашу так.
Домой я примчался как пуля,
И начал жену целовать.
Я телом её наслаждался,
Протез положил под кровать.
Проклятый осколок железа
Давил на пузырь мочевой,
Полез под кровать за протезом,
А там писаришка штабной.
Я бил его грязную рожу,
С груди я сорвал ордена,
О добрые русские люди
Налейте мне чарку вина.
О добрые русские люди,
Налейте мне чарку вина.
I was a battalion scout,
And he is a staff writer.
For the motherland I was the defendant
And he slept my wife.
Oh Klava, beloved Klava,
How could you live like this?
When could you slut
Eagle change to shit?
Eagle, and a handsome man,
I would not shit with him next,
And the path from Moscow to Berlin
On the enemy trails walked.
When we went to Berlin,
I'd rather not go there,
I ran into brothers for mine,
Splinter cut off my dick.
And here I am in the hospital,
Three months lay there.
The nurses wept like children
The surgeon's ax was shaking.
Then I was handed prostheses,
They brought to Kursk railway station,
And bitter bitter tears
The conductor on the rails spilled.
Spilled, shed a dog,
But still ripped off the quarter,
I could not stand it and wept
Robbers, your mother is like that.
I rushed home like a bullet
And he began to kiss his wife.
I enjoyed her body,
Prosthesis placed under the bed.
Cursed Iron Shard
Pressure on urinary bladder,
Crawled under the bed for the prosthesis,
And there is a staff writer.
I beat his dirty face
From the chest I tore the orders
Oh good Russian people
Pour me a glass of wine.
Oh good Russian people,
Pour me a glass of wine.
And he is a staff writer.
For the motherland I was the defendant
And he slept my wife.
Oh Klava, beloved Klava,
How could you live like this?
When could you slut
Eagle change to shit?
Eagle, and a handsome man,
I would not shit with him next,
And the path from Moscow to Berlin
On the enemy trails walked.
When we went to Berlin,
I'd rather not go there,
I ran into brothers for mine,
Splinter cut off my dick.
And here I am in the hospital,
Three months lay there.
The nurses wept like children
The surgeon's ax was shaking.
Then I was handed prostheses,
They brought to Kursk railway station,
And bitter bitter tears
The conductor on the rails spilled.
Spilled, shed a dog,
But still ripped off the quarter,
I could not stand it and wept
Robbers, your mother is like that.
I rushed home like a bullet
And he began to kiss his wife.
I enjoyed her body,
Prosthesis placed under the bed.
Cursed Iron Shard
Pressure on urinary bladder,
Crawled under the bed for the prosthesis,
And there is a staff writer.
I beat his dirty face
From the chest I tore the orders
Oh good Russian people
Pour me a glass of wine.
Oh good Russian people,
Pour me a glass of wine.