Текст песни НАСЫБУЛЛИН - Посвящается Есенину
Просмотров
4
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни НАСЫБУЛЛИН - Посвящается Есенину, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
По утрам все позже свечи гасит
Сентябрем беременное лето.
И поля ржаные солнце красит
В цвет волос российского поэта.
А ночами, споря с пьяным ветром,
Клены рвут дырявые рубахи,
И бросают в ноги юным вербам
Листья, словно головы на плахи.
Это осень бродит подворотней,
Крася вечер охрой и сангиной,
Забредая в некогда доходный
Особняк, пустынный и старинный,
Где во мраке воскресают тени,
Шум кабацкий, матерная шутка.
Где бывал поэт Сергей Есенин
И читал поэмы проституткам.
И ему на плечи опускала
Свои руки женщина из бара.
«Молодая, с чувственным оскалом»,
Пой же, пой, проклятая гитара…
Отчего среди жулья и блуда,
От какой невыносимой боли
Он кричал стихи и бил посуду,
Заливая душу алкоголем?
А в окне подстреленною птицей
Клен роняет листья со стихами…
Ах, прикройте мертвые глазницы
Этих темных окон пятаками!
…Мне теперь лубочные цыганки
Пропоют в своем крикливом хоре
Про шальные очи персиянки,
Про того, кто не был на Босфоре.
Сентябрем беременное лето.
И поля ржаные солнце красит
В цвет волос российского поэта.
А ночами, споря с пьяным ветром,
Клены рвут дырявые рубахи,
И бросают в ноги юным вербам
Листья, словно головы на плахи.
Это осень бродит подворотней,
Крася вечер охрой и сангиной,
Забредая в некогда доходный
Особняк, пустынный и старинный,
Где во мраке воскресают тени,
Шум кабацкий, матерная шутка.
Где бывал поэт Сергей Есенин
И читал поэмы проституткам.
И ему на плечи опускала
Свои руки женщина из бара.
«Молодая, с чувственным оскалом»,
Пой же, пой, проклятая гитара…
Отчего среди жулья и блуда,
От какой невыносимой боли
Он кричал стихи и бил посуду,
Заливая душу алкоголем?
А в окне подстреленною птицей
Клен роняет листья со стихами…
Ах, прикройте мертвые глазницы
Этих темных окон пятаками!
…Мне теперь лубочные цыганки
Пропоют в своем крикливом хоре
Про шальные очи персиянки,
Про того, кто не был на Босфоре.
In the mornings, the candle is all listed
September pregnant summer.
And fields of rye sun paints
In the color of the hair of the Russian poet.
And at night, arguing with drunk wind,
Maples are torn holey shirts,
And thrown in the legs with young vessels
Leaves like head on fees.
This autumn wanders the doorway,
Out of Okro and Sangina evening,
Warming in once profitable
Mansion, desert and old,
Where the shadows resurrect in the darkness
Noise Kabatsky, Mantic joke.
Where was Sergey Yesenin poet
And read the poems of prostitutes.
And he lowered his shoulders
His hands a woman from a bar.
"Young, with sensual ruffle",
Soro, sing, damned guitar ...
Why among Rues and Bluda,
From which unbearable pain
He shouted poems and beat the dishes,
Pouring a soul alcohol?
And in the window of the poultry
Maple drops leaves with verses ...
Oh, cover dead eyes
These dark windows are pyatakov!
... I now have chest gypsies
Dange in his shouting chore
About the crazy eyes of the pegrim,
About who was not on the Bosphorus.
September pregnant summer.
And fields of rye sun paints
In the color of the hair of the Russian poet.
And at night, arguing with drunk wind,
Maples are torn holey shirts,
And thrown in the legs with young vessels
Leaves like head on fees.
This autumn wanders the doorway,
Out of Okro and Sangina evening,
Warming in once profitable
Mansion, desert and old,
Where the shadows resurrect in the darkness
Noise Kabatsky, Mantic joke.
Where was Sergey Yesenin poet
And read the poems of prostitutes.
And he lowered his shoulders
His hands a woman from a bar.
"Young, with sensual ruffle",
Soro, sing, damned guitar ...
Why among Rues and Bluda,
From which unbearable pain
He shouted poems and beat the dishes,
Pouring a soul alcohol?
And in the window of the poultry
Maple drops leaves with verses ...
Oh, cover dead eyes
These dark windows are pyatakov!
... I now have chest gypsies
Dange in his shouting chore
About the crazy eyes of the pegrim,
About who was not on the Bosphorus.