Текст песни Михаил Щербаков - Эти глаза напротив
Просмотров
133
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Михаил Щербаков - Эти глаза напротив, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
«ЭТИ ГЛАЗА НАПРОТИВ»
Видал бы кто, каким я львом гляжусь, когда на гран-приём
являюсь к некой госпоже, в каком помпезном кураже,
с какой бравадой
сажусь напротив госпожи - как будто молвлю ей: «Дрожи!»
Таким кажусь главой градским, парламентарием таким,
хоть стой, хоть падай.
То не иначе кровь царей кипит во мне, когда пред ней
рукой сеньора
в виду имея, что влюблён, кладу бумажник (в нём - мильон)
и жду фурора.
Но молодое существо, не представляя ничего
собою, кроме в первый раз надетых бус, нездешних глаз,
волос и шёлка,
едва бровями шевельнёт, как весь бомонд в момент поймёт,
что я не лев, не депутат, я просто мальчик, дебютант,
летун, дешёвка.
Один прохладный, тёмный взгляд - и всё, и кончен мой парад,
пиши пропало.
Одно движенье нежных век - и я увял, заглох, поблек,
меня не стало.
На месте, где тому назад мгновений пять, глумлив, крылат,
под стоны свадебных фанфар породы царской экземпляр
сидел, сверкая, -
теперь какой-то лже-двойник о четырёх ногах возник,
муляж, который только вскрой - в нём засмердит весь шлак земной,
вся дрянь морская.
А тот роскошный прошлый «я» - теперь всего лишь тень моя,
мечта и грёза.
Не суперкласс и гиперблеск, а сверхконфуз и гран-гротеск.
Метампсихоза.
Ещё не смысля всей беды, пытаюсь я сдержать бразды,
ещё с апломбом на других кошусь: мол, чем я хуже их?
Ничем не хуже.
Ещё я тщусь, как те цари, хоть часть себя сокрыть внутри,
в то время как вполне пора признать, что нет во мне нутра,
я весь снаружи.
Вполне пора в родной вигвам бежать стремглав и выпить там
свою цикуту,
сиречь, буквально или нет, но сгинуть, кинуть этот свет
сию секунду.
Кто испытал, не даст соврать и подтвердит, что с места встать -
не так легко в подобный час. Но, чтоб не видеть этих глаз,
больших как небо,
собравшись с духом наконец, я улыбаюсь, как мертвец,
потом встаю, мильон в карман кладу и еду в ресторан
«Аддис-Абеба».
Земля безвидна, даль бледна. Со мной лишь тень моя, она
в цари не метит,
пересекая град пустой, где ночью нас, как в песне той,
никто не встретит...
1992
Видал бы кто, каким я львом гляжусь, когда на гран-приём
являюсь к некой госпоже, в каком помпезном кураже,
с какой бравадой
сажусь напротив госпожи - как будто молвлю ей: «Дрожи!»
Таким кажусь главой градским, парламентарием таким,
хоть стой, хоть падай.
То не иначе кровь царей кипит во мне, когда пред ней
рукой сеньора
в виду имея, что влюблён, кладу бумажник (в нём - мильон)
и жду фурора.
Но молодое существо, не представляя ничего
собою, кроме в первый раз надетых бус, нездешних глаз,
волос и шёлка,
едва бровями шевельнёт, как весь бомонд в момент поймёт,
что я не лев, не депутат, я просто мальчик, дебютант,
летун, дешёвка.
Один прохладный, тёмный взгляд - и всё, и кончен мой парад,
пиши пропало.
Одно движенье нежных век - и я увял, заглох, поблек,
меня не стало.
На месте, где тому назад мгновений пять, глумлив, крылат,
под стоны свадебных фанфар породы царской экземпляр
сидел, сверкая, -
теперь какой-то лже-двойник о четырёх ногах возник,
муляж, который только вскрой - в нём засмердит весь шлак земной,
вся дрянь морская.
А тот роскошный прошлый «я» - теперь всего лишь тень моя,
мечта и грёза.
Не суперкласс и гиперблеск, а сверхконфуз и гран-гротеск.
Метампсихоза.
Ещё не смысля всей беды, пытаюсь я сдержать бразды,
ещё с апломбом на других кошусь: мол, чем я хуже их?
Ничем не хуже.
Ещё я тщусь, как те цари, хоть часть себя сокрыть внутри,
в то время как вполне пора признать, что нет во мне нутра,
я весь снаружи.
Вполне пора в родной вигвам бежать стремглав и выпить там
свою цикуту,
сиречь, буквально или нет, но сгинуть, кинуть этот свет
сию секунду.
Кто испытал, не даст соврать и подтвердит, что с места встать -
не так легко в подобный час. Но, чтоб не видеть этих глаз,
больших как небо,
собравшись с духом наконец, я улыбаюсь, как мертвец,
потом встаю, мильон в карман кладу и еду в ресторан
«Аддис-Абеба».
Земля безвидна, даль бледна. Со мной лишь тень моя, она
в цари не метит,
пересекая град пустой, где ночью нас, как в песне той,
никто не встретит...
1992
"THESE EYES AGAINST"
I would see someone, what I look like a lion when at the grand reception
I am to a certain mistress, in which pompous courage,
how brave
I sit in front of the lady - as if I say to her: "Shiver!"
So I think the head of the city, the parliamentarian,
even stand, though fall.
It is not otherwise the blood of kings boils in me when before her
by the hand of the lady
bearing in mind that I'm in love, I put my wallet (there is a million in it)
and wait for the furore.
But a young creature, without representing anything
by themselves, except for the first time wearing beads, strange eyes,
hair and silk
barely brows as the entire elite at the moment will understand,
that I'm not a lion, not a deputy, I'm just a boy, a debutant,
flyer, cheap.
One cool, dark look - that's all, and my parade is over,
write gone.
One movement of gentle eyelids - and I faded, stalled, faded,
I was gone.
At the place where there are five moments ago, mocking, cruise,
under the groans of wedding fanfare breed royal instance
sat flashing -
now some false double about four legs has arisen,
a dummy that just cuts in - all the earth’s slag will die up in it,
all rubbish sea.
And that sumptuous past "I" is now just my shadow,
dream and daydream.
Not a superclass and a hyper-gloss, but an overconfuse and grand grotesque.
Metampsychosis.
Still not the meaning of all the trouble, I try to hold the reins,
even with aplomb on others I cuddle: they say, why am I worse than them?
No worse.
I also try, like those kings, to conceal a part of myself inside,
while it's quite time to admit that there is no gut in me,
I'm all outside.
It is time to flee headlong to our native wigwam and have a drink there.
his hemlock
That is, literally or not, but to disappear, throw this light
this second.
Who has experienced, will not lie and will confirm that to stand up -
not so easy at this hour. But in order not to see these eyes,
big as the sky
bracing up at last, I smile like a dead man
then I get up, I put a zillion in my pocket and go to a restaurant
"Addis Ababa".
The land is invisible, the distance is pale. With me, only my shadow, she
does not mark kings
crossing the hail is empty, where at night we are as in the song
no one will meet ...
1992
I would see someone, what I look like a lion when at the grand reception
I am to a certain mistress, in which pompous courage,
how brave
I sit in front of the lady - as if I say to her: "Shiver!"
So I think the head of the city, the parliamentarian,
even stand, though fall.
It is not otherwise the blood of kings boils in me when before her
by the hand of the lady
bearing in mind that I'm in love, I put my wallet (there is a million in it)
and wait for the furore.
But a young creature, without representing anything
by themselves, except for the first time wearing beads, strange eyes,
hair and silk
barely brows as the entire elite at the moment will understand,
that I'm not a lion, not a deputy, I'm just a boy, a debutant,
flyer, cheap.
One cool, dark look - that's all, and my parade is over,
write gone.
One movement of gentle eyelids - and I faded, stalled, faded,
I was gone.
At the place where there are five moments ago, mocking, cruise,
under the groans of wedding fanfare breed royal instance
sat flashing -
now some false double about four legs has arisen,
a dummy that just cuts in - all the earth’s slag will die up in it,
all rubbish sea.
And that sumptuous past "I" is now just my shadow,
dream and daydream.
Not a superclass and a hyper-gloss, but an overconfuse and grand grotesque.
Metampsychosis.
Still not the meaning of all the trouble, I try to hold the reins,
even with aplomb on others I cuddle: they say, why am I worse than them?
No worse.
I also try, like those kings, to conceal a part of myself inside,
while it's quite time to admit that there is no gut in me,
I'm all outside.
It is time to flee headlong to our native wigwam and have a drink there.
his hemlock
That is, literally or not, but to disappear, throw this light
this second.
Who has experienced, will not lie and will confirm that to stand up -
not so easy at this hour. But in order not to see these eyes,
big as the sky
bracing up at last, I smile like a dead man
then I get up, I put a zillion in my pocket and go to a restaurant
"Addis Ababa".
The land is invisible, the distance is pale. With me, only my shadow, she
does not mark kings
crossing the hail is empty, where at night we are as in the song
no one will meet ...
1992