Текст песни Мазур и Куприянчик - Голубое сало
Просмотров
37
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Мазур и Куприянчик - Голубое сало, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Безнадежно упоротый порт и надежно упрятанный город
Миллионы раскрашенных морд говорят, что я тоже упорот.
Я не верил их страшным глазам! Делал вид, что их вовсе не стало,
И из неба ножом вырезал голубое, как Родина, сало.
С неба падал коричневый гной; и был я, и меня было трое.
Это Финский залив. Он такой. Он еще не такое устроит!
Он на берег выбрасывал рыб, а за ними и рыбовладельцев,
Под мертвецкий стогорловый хрип поезда опрокидывал с рельсов.
А в автобусы возле порта загружали танцующих негров.
Негры были без глаз и без рта, каждый ростом не меньше двух метров.
Их дразнили глазами и ртом, дожидаясь, пока вырастало,
А потом вырезали ножом голубое, как Родина, сало.
А еще иногда в этот порт по ночам заплывали пираты.
Каждый весел, доволен и горд; им по двадцать, они бородаты.
Кто придет к ним с унылым лицом, тот окажется мигом на рее:
Повиси, пошурши языком, может станешь чуть-чуть веселее!
О, немало издерганных ног прямо в воздухе резво сплясало!
За куском вырезался кусок голубого, как Родина, сала.
Развозили по всем городам.
Отгружали в порты и вокзалы
И несли
В каждый дом,
В каждый храм -
Голубое,
Как Родина,
Сало!
***
Да и не было здесь ничего!
Были мы.
Нас лизало волнами.
Все придумали. Что же с того? (кстати, видишь - я снова стал нами)
Мы остались в тот вечер вдвоем: ты с бокалом в руке вспоминала,
Как из нас вырезали ножом голубое, как Родина, сало.
Александр Пелевин, Июль 2009 г.
Миллионы раскрашенных морд говорят, что я тоже упорот.
Я не верил их страшным глазам! Делал вид, что их вовсе не стало,
И из неба ножом вырезал голубое, как Родина, сало.
С неба падал коричневый гной; и был я, и меня было трое.
Это Финский залив. Он такой. Он еще не такое устроит!
Он на берег выбрасывал рыб, а за ними и рыбовладельцев,
Под мертвецкий стогорловый хрип поезда опрокидывал с рельсов.
А в автобусы возле порта загружали танцующих негров.
Негры были без глаз и без рта, каждый ростом не меньше двух метров.
Их дразнили глазами и ртом, дожидаясь, пока вырастало,
А потом вырезали ножом голубое, как Родина, сало.
А еще иногда в этот порт по ночам заплывали пираты.
Каждый весел, доволен и горд; им по двадцать, они бородаты.
Кто придет к ним с унылым лицом, тот окажется мигом на рее:
Повиси, пошурши языком, может станешь чуть-чуть веселее!
О, немало издерганных ног прямо в воздухе резво сплясало!
За куском вырезался кусок голубого, как Родина, сала.
Развозили по всем городам.
Отгружали в порты и вокзалы
И несли
В каждый дом,
В каждый храм -
Голубое,
Как Родина,
Сало!
***
Да и не было здесь ничего!
Были мы.
Нас лизало волнами.
Все придумали. Что же с того? (кстати, видишь - я снова стал нами)
Мы остались в тот вечер вдвоем: ты с бокалом в руке вспоминала,
Как из нас вырезали ножом голубое, как Родина, сало.
Александр Пелевин, Июль 2009 г.
Hopelessly stubborn port and securely hidden city
Millions of painted faces say that I am also an oversight.
I did not believe their scary eyes! Pretended to be gone
And from the sky with a knife he cut out blue, like Motherland, lard.
Brown pus fell from the sky; and I was, and there were three of me.
This is the Gulf of Finland. He is such a. He’s not happy with that yet!
He threw fish ashore, and after them fish owners,
Under the dead-necked hundred-hoarse wheeze, the trains were overturned from the rails.
And dancing blacks were loaded onto buses near the port.
The blacks were without eyes and mouth, each at least two meters tall.
They were teased with eyes and mouth, waiting until it grew,
And then they cut with a knife blue fat, like Motherland.
And sometimes, pirates sailed into this port at night.
Everyone is cheerful, satisfied, and proud; they are twenty, they are bearded.
Whoever comes to them with a sad face will instantly turn out to be in the yard:
Hang on, rustling your tongue, maybe you will become a little more fun!
Oh, many jerked legs danced briskly in the air!
A piece of blue fat, like Motherland, was cut out behind a piece.
Delivered to all cities.
Shipped to ports and stations
And carried
To every house
To every temple -
Blue
Like a homeland
Fat!
***
And there was nothing here!
There were us.
We licked in waves.
They came up with everything. So what? (by the way, see - I became us again)
We stayed together that night: you remembered with a glass in your hand,
How we were cut with a knife, blue, like Motherland, fat.
Alexander Pelevin, July 2009
Millions of painted faces say that I am also an oversight.
I did not believe their scary eyes! Pretended to be gone
And from the sky with a knife he cut out blue, like Motherland, lard.
Brown pus fell from the sky; and I was, and there were three of me.
This is the Gulf of Finland. He is such a. He’s not happy with that yet!
He threw fish ashore, and after them fish owners,
Under the dead-necked hundred-hoarse wheeze, the trains were overturned from the rails.
And dancing blacks were loaded onto buses near the port.
The blacks were without eyes and mouth, each at least two meters tall.
They were teased with eyes and mouth, waiting until it grew,
And then they cut with a knife blue fat, like Motherland.
And sometimes, pirates sailed into this port at night.
Everyone is cheerful, satisfied, and proud; they are twenty, they are bearded.
Whoever comes to them with a sad face will instantly turn out to be in the yard:
Hang on, rustling your tongue, maybe you will become a little more fun!
Oh, many jerked legs danced briskly in the air!
A piece of blue fat, like Motherland, was cut out behind a piece.
Delivered to all cities.
Shipped to ports and stations
And carried
To every house
To every temple -
Blue
Like a homeland
Fat!
***
And there was nothing here!
There were us.
We licked in waves.
They came up with everything. So what? (by the way, see - I became us again)
We stayed together that night: you remembered with a glass in your hand,
How we were cut with a knife, blue, like Motherland, fat.
Alexander Pelevin, July 2009