Текст песни Лисеня - Еще несколько лет назад
Просмотров
56
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Лисеня - Еще несколько лет назад, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Еще несколько лет назад
я не знала, что будет дальше,
у меня было много друзей,
еще больше — фальши,
меня предавали ближайшие.
Я писала письма, но даже не знала,
где
живет
адресат.
Я писала много. С сигаретой в зубах,
на балконе ночью,
в кофейнях и за барными стойками —
про родных и прочих.
Металлическими набойками
выстилала свой ровный шаг.
У меня была стая, все точно знали,
что в стае один вожак.
И меня берегли,
как и я берегла их, впрочем.
Никого не любила
и вечно была ничья.
Нас таких немало бывало совсем ничейных.
Мы ценили пустые дворы, пустые качели,
ходили провожать поезда,
стоять на мосту.
Я до сих пор хожу,
потому что поезда увозят с собой одиночество.
Не скажу, что была жестокой —
скорее стала.
Начала презирать чувство жалости,
чтоб не чувствовать боль,
с которой моя страна
унижается,
бережется в собственной обветшалости,
позволяет себе нелепые злые шалости
на потеху толпе.
Я устала от этого,
знали бы, как устала.
Я опять пишу — только реже и —
только со злости,
мне бросают новости, как собаке бросают кости,
я глотаю жадно, довожу до абсурда,
до черного, злого смеха.
Мне плевать, кто уехал,
за кем выехали,
и на каких словах мобильный сигнал становится чище.
Не скажу, что скучаю по девяностым,
которые почему-то стали считать
золотым и счастливым детством,
как будто мы жили с теми людьми
в разных странах.
Я не скажу, что мне кажется это странным,
но кажется, в моих одногодках добавилось некой романтики.
Мы уже не завязываем на косичках бантики,
мы не носим гольфики —
но кому-то, наверное, до сих пор хотелось бы
пропадать во дворах до ночи,
строить замки в песочницах,
курить первую сигарету — конечно, на спор.
Мы не думали, что все это когда-то кончится,
а оно закончилось,
и нас
опять
не спросило.
Что до силы, теперь я знаю, что сила —
вовсе не аргумент, если дело еще не дошло до драки,
да и если дойдет, знаю, можно стерпеть, смеясь.
Знаю, если между людьми возникает связь —
это можно звать, как угодно,
но ты больше не одинок.
И любую проблему может решить телефонный звонок,
ночное сообщение с парой строчек.
Я узнала, что чувство можно выразить словом «очень» —
не придумать уже точнее.
Я не знала, что однажды дождливой ночью
буду жаться к его плечу:
«Я так долго ждала тебя. Я только с тобой хочу…»
Я не знала, что этой осенью
соберу свою гордость в мешок.
«Я боялась сказать, но теперь говорю:
мне чертовски с тобой
хорошо».
я не знала, что будет дальше,
у меня было много друзей,
еще больше — фальши,
меня предавали ближайшие.
Я писала письма, но даже не знала,
где
живет
адресат.
Я писала много. С сигаретой в зубах,
на балконе ночью,
в кофейнях и за барными стойками —
про родных и прочих.
Металлическими набойками
выстилала свой ровный шаг.
У меня была стая, все точно знали,
что в стае один вожак.
И меня берегли,
как и я берегла их, впрочем.
Никого не любила
и вечно была ничья.
Нас таких немало бывало совсем ничейных.
Мы ценили пустые дворы, пустые качели,
ходили провожать поезда,
стоять на мосту.
Я до сих пор хожу,
потому что поезда увозят с собой одиночество.
Не скажу, что была жестокой —
скорее стала.
Начала презирать чувство жалости,
чтоб не чувствовать боль,
с которой моя страна
унижается,
бережется в собственной обветшалости,
позволяет себе нелепые злые шалости
на потеху толпе.
Я устала от этого,
знали бы, как устала.
Я опять пишу — только реже и —
только со злости,
мне бросают новости, как собаке бросают кости,
я глотаю жадно, довожу до абсурда,
до черного, злого смеха.
Мне плевать, кто уехал,
за кем выехали,
и на каких словах мобильный сигнал становится чище.
Не скажу, что скучаю по девяностым,
которые почему-то стали считать
золотым и счастливым детством,
как будто мы жили с теми людьми
в разных странах.
Я не скажу, что мне кажется это странным,
но кажется, в моих одногодках добавилось некой романтики.
Мы уже не завязываем на косичках бантики,
мы не носим гольфики —
но кому-то, наверное, до сих пор хотелось бы
пропадать во дворах до ночи,
строить замки в песочницах,
курить первую сигарету — конечно, на спор.
Мы не думали, что все это когда-то кончится,
а оно закончилось,
и нас
опять
не спросило.
Что до силы, теперь я знаю, что сила —
вовсе не аргумент, если дело еще не дошло до драки,
да и если дойдет, знаю, можно стерпеть, смеясь.
Знаю, если между людьми возникает связь —
это можно звать, как угодно,
но ты больше не одинок.
И любую проблему может решить телефонный звонок,
ночное сообщение с парой строчек.
Я узнала, что чувство можно выразить словом «очень» —
не придумать уже точнее.
Я не знала, что однажды дождливой ночью
буду жаться к его плечу:
«Я так долго ждала тебя. Я только с тобой хочу…»
Я не знала, что этой осенью
соберу свою гордость в мешок.
«Я боялась сказать, но теперь говорю:
мне чертовски с тобой
хорошо».
A few years ago
I did not know what would happen next
I had a lot of friends,
even more - false
I was betrayed coming.
I wrote letters, but did not even know
Where
lives
destination.
I wrote a lot. With a cigarette in my mouth,
on the balcony at night,
in coffee shops and bar counters -
about relatives and others.
Metal heels
lined up your even step.
I had a pack, everyone knew for sure
that in the pack one leader.
And they took care of me,
as I took care of them, however.
I didn't love anyone
and there was always a draw.
There have been quite a few of us like that.
We appreciated the empty courtyards, the empty swings,
went to see off the train,
stand on the bridge.
I still go,
because trains take loneliness with them.
Not to say that was cruel -
soon became.
Began to despise the feeling of pity,
so as not to feel pain
with which my country
is humiliated
takes care of their own decay,
allows himself to be ridiculous evil pranks
for the fun of the crowd.
I'm tired of this,
would know how tired.
I write again - only less often and -
only with anger
I get news, like a dog throwing bones,
I swallow greedily, bring to the point of absurdity
before black, evil laughter.
I don't care who left
who went after
and on which words the mobile signal becomes cleaner.
Not to say that I miss the nineties,
which for some reason began to be considered
golden and happy childhood
as if we lived with those people
in different countries.
I will not say that it seems strange to me
but it seems that some kind of romance was added in my cohorts.
We are not tying bows on pigtails,
we do not wear golfiki -
but someone would probably still like
disappear in the courtyards until the night
build castles in the sandboxes
to smoke the first cigarette - of course, to argue.
We did not think that all this would ever end,
and it is over
and U.S
again
did not ask.
As for strength, now I know that strength -
not an argument at all, if the matter has not yet come to a fight,
Yes, and if it comes, I know, you can stand it, laughing.
I know if there is a connection between people -
you can call it whatever you want
but you are no longer alone.
And any problem can be solved by a phone call,
night message with a couple of lines.
I learned that the feeling can be expressed by the word "very" -
no longer think up more precisely.
I did not know that once a rainy night
I will be pressed to his shoulder:
“I have been waiting for you for so long. I just want with you ... "
I did not know that this fall
gather my pride in the bag.
"I was afraid to say, but now I say:
i'm fucking with you
OK".
I did not know what would happen next
I had a lot of friends,
even more - false
I was betrayed coming.
I wrote letters, but did not even know
Where
lives
destination.
I wrote a lot. With a cigarette in my mouth,
on the balcony at night,
in coffee shops and bar counters -
about relatives and others.
Metal heels
lined up your even step.
I had a pack, everyone knew for sure
that in the pack one leader.
And they took care of me,
as I took care of them, however.
I didn't love anyone
and there was always a draw.
There have been quite a few of us like that.
We appreciated the empty courtyards, the empty swings,
went to see off the train,
stand on the bridge.
I still go,
because trains take loneliness with them.
Not to say that was cruel -
soon became.
Began to despise the feeling of pity,
so as not to feel pain
with which my country
is humiliated
takes care of their own decay,
allows himself to be ridiculous evil pranks
for the fun of the crowd.
I'm tired of this,
would know how tired.
I write again - only less often and -
only with anger
I get news, like a dog throwing bones,
I swallow greedily, bring to the point of absurdity
before black, evil laughter.
I don't care who left
who went after
and on which words the mobile signal becomes cleaner.
Not to say that I miss the nineties,
which for some reason began to be considered
golden and happy childhood
as if we lived with those people
in different countries.
I will not say that it seems strange to me
but it seems that some kind of romance was added in my cohorts.
We are not tying bows on pigtails,
we do not wear golfiki -
but someone would probably still like
disappear in the courtyards until the night
build castles in the sandboxes
to smoke the first cigarette - of course, to argue.
We did not think that all this would ever end,
and it is over
and U.S
again
did not ask.
As for strength, now I know that strength -
not an argument at all, if the matter has not yet come to a fight,
Yes, and if it comes, I know, you can stand it, laughing.
I know if there is a connection between people -
you can call it whatever you want
but you are no longer alone.
And any problem can be solved by a phone call,
night message with a couple of lines.
I learned that the feeling can be expressed by the word "very" -
no longer think up more precisely.
I did not know that once a rainy night
I will be pressed to his shoulder:
“I have been waiting for you for so long. I just want with you ... "
I did not know that this fall
gather my pride in the bag.
"I was afraid to say, but now I say:
i'm fucking with you
OK".