Текст песни Лёха Никонов - На пушкинских весах..
Просмотров
30
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Лёха Никонов - На пушкинских весах.., а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
На пушкинских весах я взвешиваю слово.
Ночь, солнце и луна. Как будто
полвторого,
но время - ширма для поэта.
Через какие-нибудь три недели - лето,
потом инфляция, война... Раскрасьте
всё это красным Цветом. Счастье! -
вот всё, чего хотите вы:
ягнята, свиньи или львы,
шакалы,
волки и легавые,
и левые и правые.
Потом - всё было, было, было.
И улыбается могила,
раскрыв вонючий чёрный рот.
А может, всё наоборот?
Какая разница?
Спускаясь
по тёмной
лестнице
подъезда,
я жду страданий, а не счастья.
И мне совсем не интересны
мечты, которые сбылись -
пустая человеческая слизь.
Мне тошно от людей,
я сам себе противен.
Тем временем начался ливень,
и гром за тучею стучал,
как Фёдор Тютчев обещал.
Я вышел на проспект. Я оглянулся.
За перекрёстком влево улица
светилась ясным тихим светом,
понятным для поэта.
Я повернул туда, прибавил шаг,
ведь я увидел этот знак
того, что близится развязка
и скоро упадут все маски.
Которые скрывают пустоту,
беспрекословное молчание,
и неземную красоту,
и обещание.
Ночь, солнце и луна. Как будто
полвторого,
но время - ширма для поэта.
Через какие-нибудь три недели - лето,
потом инфляция, война... Раскрасьте
всё это красным Цветом. Счастье! -
вот всё, чего хотите вы:
ягнята, свиньи или львы,
шакалы,
волки и легавые,
и левые и правые.
Потом - всё было, было, было.
И улыбается могила,
раскрыв вонючий чёрный рот.
А может, всё наоборот?
Какая разница?
Спускаясь
по тёмной
лестнице
подъезда,
я жду страданий, а не счастья.
И мне совсем не интересны
мечты, которые сбылись -
пустая человеческая слизь.
Мне тошно от людей,
я сам себе противен.
Тем временем начался ливень,
и гром за тучею стучал,
как Фёдор Тютчев обещал.
Я вышел на проспект. Я оглянулся.
За перекрёстком влево улица
светилась ясным тихим светом,
понятным для поэта.
Я повернул туда, прибавил шаг,
ведь я увидел этот знак
того, что близится развязка
и скоро упадут все маски.
Которые скрывают пустоту,
беспрекословное молчание,
и неземную красоту,
и обещание.
On Pushkin's scales, I weigh the word.
Night, sun and moon. As if
half past one,
but time is a screen for the poet.
In some three weeks - summer,
then inflation, war ... color
all this in red. Happiness! -
here is all you want:
lambs, pigs or lions,
jackals,
wolves and cops,
both left and right.
Then - everything was, was, was.
And the grave smiles
opening a smelly black mouth.
Or maybe it's the other way around?
Who cares?
Going down
in the dark
stairs
entrance,
I expect suffering, not happiness.
And I'm not interested at all
dreams that have come true -
empty human slime.
I'm sick of people
I'm disgusted with myself.
Meanwhile the downpour began
and thunder pounded after cloud,
as Fyodor Tyutchev promised.
I went out onto the avenue. I looked around.
After the intersection to the left, the street
shone with a clear quiet light,
understandable for the poet.
I turned there, added a step,
because I saw this sign
that the denouement is near
and soon all the masks will fall.
That hide emptiness
unquestioning silence,
and unearthly beauty
and a promise.
Night, sun and moon. As if
half past one,
but time is a screen for the poet.
In some three weeks - summer,
then inflation, war ... color
all this in red. Happiness! -
here is all you want:
lambs, pigs or lions,
jackals,
wolves and cops,
both left and right.
Then - everything was, was, was.
And the grave smiles
opening a smelly black mouth.
Or maybe it's the other way around?
Who cares?
Going down
in the dark
stairs
entrance,
I expect suffering, not happiness.
And I'm not interested at all
dreams that have come true -
empty human slime.
I'm sick of people
I'm disgusted with myself.
Meanwhile the downpour began
and thunder pounded after cloud,
as Fyodor Tyutchev promised.
I went out onto the avenue. I looked around.
After the intersection to the left, the street
shone with a clear quiet light,
understandable for the poet.
I turned there, added a step,
because I saw this sign
that the denouement is near
and soon all the masks will fall.
That hide emptiness
unquestioning silence,
and unearthly beauty
and a promise.