Текст песни Краснов - Питерская лирическая
Просмотров
57
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Краснов - Питерская лирическая, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Am Dm
Ну, кто она в его судьбе?
C E
Одну любовь на двух не делят,
H7 C
И за пределами постели
Dm Am E Am
Он ревновал её к себе.
Поскольку он принадлежал,
Себе отныне лишь частично,
То к ней себя он феерично
Самовлюблённо ревновал.
И убегал вдвоём с собой,
И пьяный полз на баррикады,
И прорывал кольцо блокады,
И тело клал на мостовой.
И медный всадник его нёс
По пьяной путаной дороге,
В места, куда боялся Гоголь
Засунуть свой огромный нос...
И даже зимний гололёд
Был для него почти нескользкий,
Ведь камни, что под ним, Чайковский
Себе засунул между нот...
Порою с Мусоргским пил бром
В районе першпективы невской,
Где бесноватый Достоевский
Крошил старушек топором...
Он поливал Петровский дуб,
Кормил пегаса только сечкой,
И пару раз у Чёрной Речки
Нашли его нетрезвый труп.
И ясно видно между строк,
Как он в районе техноложки
Впрягал в карету неотложку,
И с Блоком вёл совместный блог.
Он на Васильевском бродил,
Ночами шлялся по погостам.
Перелопачивал все кости,
Но Бродского не находил.
Он сфинксов целовал в засос,
Не отвечал гранит на ласки.
А он бродил, завязнув в сказке,
И подавал сигналы sos.
Всё стадо клодтовских свиней
Подверг жестокой дрессировке.
И плёл с Есениным верёвки,
Так, чтоб виселось поровней…
И вот пред ним тот самый вид
Из окон в Башлачёвском доме.
А ей никто не нужен кроме…
Но не придёт. И не простит.
Ну, кто она в его судьбе?
C E
Одну любовь на двух не делят,
H7 C
И за пределами постели
Dm Am E Am
Он ревновал её к себе.
Поскольку он принадлежал,
Себе отныне лишь частично,
То к ней себя он феерично
Самовлюблённо ревновал.
И убегал вдвоём с собой,
И пьяный полз на баррикады,
И прорывал кольцо блокады,
И тело клал на мостовой.
И медный всадник его нёс
По пьяной путаной дороге,
В места, куда боялся Гоголь
Засунуть свой огромный нос...
И даже зимний гололёд
Был для него почти нескользкий,
Ведь камни, что под ним, Чайковский
Себе засунул между нот...
Порою с Мусоргским пил бром
В районе першпективы невской,
Где бесноватый Достоевский
Крошил старушек топором...
Он поливал Петровский дуб,
Кормил пегаса только сечкой,
И пару раз у Чёрной Речки
Нашли его нетрезвый труп.
И ясно видно между строк,
Как он в районе техноложки
Впрягал в карету неотложку,
И с Блоком вёл совместный блог.
Он на Васильевском бродил,
Ночами шлялся по погостам.
Перелопачивал все кости,
Но Бродского не находил.
Он сфинксов целовал в засос,
Не отвечал гранит на ласки.
А он бродил, завязнув в сказке,
И подавал сигналы sos.
Всё стадо клодтовских свиней
Подверг жестокой дрессировке.
И плёл с Есениным верёвки,
Так, чтоб виселось поровней…
И вот пред ним тот самый вид
Из окон в Башлачёвском доме.
А ей никто не нужен кроме…
Но не придёт. И не простит.
Am dm
Well, who is she in his fate?
C e
One love is not divided into two
H7 c
And out of bed
Dm am e am
He was jealous of her.
Since he belonged
From now on, only partially
That to himself he is enchanting
Selfishly jealous.
And he ran away with him
And drunk crawled on the barricades
And broke through the blockade ring
And he laid the body on the pavement.
And the copper horseman carried it
On a drunken confused road
To the places where Gogol was afraid
Stick your huge nose ...
And even winter ice
It was almost non-slip for him,
After all, the stones that are under it, Tchaikovsky
He stuck between himself notes ...
Sometimes Mussorgsky drank bromine
In the area of the Neva prospect,
Where is the possessed Dostoevsky
Crumbled old women with an ax ...
He watered Peter's oak,
He fed only Pegasus
And a couple of times at Black River
Found his drunken corpse.
And clearly visible between the lines,
How is he in the technology area
Harnessed the ambulance to the carriage,
And with Blok, he kept a joint blog.
He wandered on Vasilyevsky
He strolled around the graveyards at night.
Shoveled all the bones
But Brodsky did not find.
He kissed the sphinxes in a hickey,
Granite did not respond to caresses.
And he wandered, stuck in a fairy tale,
And gave signals sos.
The whole herd of Klodt pigs
Subjected to brutal training.
And weaved ropes with Yesenin,
So that hung equally ...
And before him that same view
From the windows in the Bashlachevsky house.
And she doesn’t need anyone except ...
But will not come. And not forgive.
Well, who is she in his fate?
C e
One love is not divided into two
H7 c
And out of bed
Dm am e am
He was jealous of her.
Since he belonged
From now on, only partially
That to himself he is enchanting
Selfishly jealous.
And he ran away with him
And drunk crawled on the barricades
And broke through the blockade ring
And he laid the body on the pavement.
And the copper horseman carried it
On a drunken confused road
To the places where Gogol was afraid
Stick your huge nose ...
And even winter ice
It was almost non-slip for him,
After all, the stones that are under it, Tchaikovsky
He stuck between himself notes ...
Sometimes Mussorgsky drank bromine
In the area of the Neva prospect,
Where is the possessed Dostoevsky
Crumbled old women with an ax ...
He watered Peter's oak,
He fed only Pegasus
And a couple of times at Black River
Found his drunken corpse.
And clearly visible between the lines,
How is he in the technology area
Harnessed the ambulance to the carriage,
And with Blok, he kept a joint blog.
He wandered on Vasilyevsky
He strolled around the graveyards at night.
Shoveled all the bones
But Brodsky did not find.
He kissed the sphinxes in a hickey,
Granite did not respond to caresses.
And he wandered, stuck in a fairy tale,
And gave signals sos.
The whole herd of Klodt pigs
Subjected to brutal training.
And weaved ropes with Yesenin,
So that hung equally ...
And before him that same view
From the windows in the Bashlachevsky house.
And she doesn’t need anyone except ...
But will not come. And not forgive.