Текст песни Андрей Трабл x aikko x Саша FRG - Невозможно поменять
Просмотров
35
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Андрей Трабл x aikko x Саша FRG - Невозможно поменять, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Твое фатовство - это лишь пятно судьбы караковой.
Три года я о нем в тетрадях выводил каракули
и шел на дно - попросту не видел бакен. Парты
со стихами, но статус поэта не придадут бакенбарды.
И вовремя мы разошлись с тобою в интересах:
ты любишь книги - я люблю то, о чем в них пишет автор;
ты видела во мне только причины своих стрессов,
а я в тебе наблюдал лишь поводы проснуться завтра.
Я деспот этих писем,
но со своей наивностью будто из детства списан.
Для кривой линии жизни я не нашел дома лекал,
"но не дай бог тебе меня понять до молекул".
Воздуха в грудь, за тобой по пятам - это дар или там вновь атака накала?
Ты постоянно заливала за любовь и тепло мне, пока я заливал тут эту боль по бокалам.
Мы спим порознь. У носа полосы. Там после вы впалите лень, и
заметно, как мы хоронили наше общее "мы". Мы хоронили вдвоем его в полиэтилене.
Мы задаем вопросы и спорим,
для чего мы вдвоем, если больно
любить тебя, любить меня. Повернутый
на принципах. И поменять нас невозможно.
Жизнь не списана, но кончился грифель.
Надежда, что из матрицы нас вытащит Пифия.
Стакан недопитый в пол-пятого утра, я долго думал,
что нас тут держит, но ты не ответил мне.
Глаза иконы грустно улыбались,
а мой виски в стакане уже в край зеледенел.
А каждом совместном снимке горизонт завален.
В этом мире с самим собой наедине.
А тут люди меняют людей,
но новый товар все также с дефектом.
Тут люди меняют постели,
но опять же, увы, никакого эффекта.
Вдруг люди меняют идею,
но в свои сорок уже слишком закостенелы.
Лишь дети меняют людей,
но тем уже в этом мире нет места.
Мы задаем вопросы и спорим,
для чего мы вдвоем, если больно
любить тебя, любить меня. Повернутый
на принципах. И поменять нас невозможно.
Три года я о нем в тетрадях выводил каракули
и шел на дно - попросту не видел бакен. Парты
со стихами, но статус поэта не придадут бакенбарды.
И вовремя мы разошлись с тобою в интересах:
ты любишь книги - я люблю то, о чем в них пишет автор;
ты видела во мне только причины своих стрессов,
а я в тебе наблюдал лишь поводы проснуться завтра.
Я деспот этих писем,
но со своей наивностью будто из детства списан.
Для кривой линии жизни я не нашел дома лекал,
"но не дай бог тебе меня понять до молекул".
Воздуха в грудь, за тобой по пятам - это дар или там вновь атака накала?
Ты постоянно заливала за любовь и тепло мне, пока я заливал тут эту боль по бокалам.
Мы спим порознь. У носа полосы. Там после вы впалите лень, и
заметно, как мы хоронили наше общее "мы". Мы хоронили вдвоем его в полиэтилене.
Мы задаем вопросы и спорим,
для чего мы вдвоем, если больно
любить тебя, любить меня. Повернутый
на принципах. И поменять нас невозможно.
Жизнь не списана, но кончился грифель.
Надежда, что из матрицы нас вытащит Пифия.
Стакан недопитый в пол-пятого утра, я долго думал,
что нас тут держит, но ты не ответил мне.
Глаза иконы грустно улыбались,
а мой виски в стакане уже в край зеледенел.
А каждом совместном снимке горизонт завален.
В этом мире с самим собой наедине.
А тут люди меняют людей,
но новый товар все также с дефектом.
Тут люди меняют постели,
но опять же, увы, никакого эффекта.
Вдруг люди меняют идею,
но в свои сорок уже слишком закостенелы.
Лишь дети меняют людей,
но тем уже в этом мире нет места.
Мы задаем вопросы и спорим,
для чего мы вдвоем, если больно
любить тебя, любить меня. Повернутый
на принципах. И поменять нас невозможно.
Your fatovstvo - this is only a spot of the fate of Karakova.
For three years I have been writing about him in notebooks
and went to the bottom - simply did not see the buoy. Party desks
with poems, but the status of the poet will not give sideburns.
And in time we parted with you in the interests of:
you love books - I love what the author writes about them;
you only saw the reasons for your stress in me
and I observed in you only reasons to wake up tomorrow.
I am the despot of these letters,
but with its naivety as if from childhood is written off.
For the curve of the line of life, I did not find home patterns,
& quot; but God forbid you understand me to the molecules & quot ;.
Air in the chest, behind you on the heels - is it a gift or is there a renewed attack of heat?
You constantly poured for the love and warmth to me, while I poured this pain here by the glass.
We sleep apart. At the nose strip. There after you get lazy, and
noticeably, as we buried our common & quot; we & quot ;. We buried it together in polyethylene.
We ask questions and argue,
why are we two if hurt
love you, love me. Turned
on principles. And it is impossible to change us.
Life is not written off, but the slate is over.
Hope that the Pythia will pull us out of the matrix.
A glass unfinished at half past four in the morning, I thought for a long time,
what keeps us here, but you didn't answer me.
The eyes of the icon smiled sadly,
and my whiskey in the glass was already green in the edge.
And each joint picture horizon littered.
In this world with yourself alone.
And then people change people
but the new product is still defective.
Here people change beds,
but again, alas, no effect.
Suddenly people change the idea
but at forty are already too numb.
Only children change people
but that already in this world there is no place.
We ask questions and argue,
why are we two if hurt
love you, love me. Turned
on principles. And it is impossible to change us.
For three years I have been writing about him in notebooks
and went to the bottom - simply did not see the buoy. Party desks
with poems, but the status of the poet will not give sideburns.
And in time we parted with you in the interests of:
you love books - I love what the author writes about them;
you only saw the reasons for your stress in me
and I observed in you only reasons to wake up tomorrow.
I am the despot of these letters,
but with its naivety as if from childhood is written off.
For the curve of the line of life, I did not find home patterns,
& quot; but God forbid you understand me to the molecules & quot ;.
Air in the chest, behind you on the heels - is it a gift or is there a renewed attack of heat?
You constantly poured for the love and warmth to me, while I poured this pain here by the glass.
We sleep apart. At the nose strip. There after you get lazy, and
noticeably, as we buried our common & quot; we & quot ;. We buried it together in polyethylene.
We ask questions and argue,
why are we two if hurt
love you, love me. Turned
on principles. And it is impossible to change us.
Life is not written off, but the slate is over.
Hope that the Pythia will pull us out of the matrix.
A glass unfinished at half past four in the morning, I thought for a long time,
what keeps us here, but you didn't answer me.
The eyes of the icon smiled sadly,
and my whiskey in the glass was already green in the edge.
And each joint picture horizon littered.
In this world with yourself alone.
And then people change people
but the new product is still defective.
Here people change beds,
but again, alas, no effect.
Suddenly people change the idea
but at forty are already too numb.
Only children change people
but that already in this world there is no place.
We ask questions and argue,
why are we two if hurt
love you, love me. Turned
on principles. And it is impossible to change us.