Текст песни Андрей Макаревич - Прощание с новогодней елкой
Просмотров
42
0 чел. считают текст песни верным
0 чел. считают текст песни неверным
Для вашего ознакомления предоставлен текст песни Андрей Макаревич - Прощание с новогодней елкой, а еще перевод песни с видео или клипом. Также вы можете прослушать песню онлайн
Синяя крона, малиновый ствол, звяканье шишек зеленых.
Где-то по комнатам ветер прошел: там поздравляли влюбленных.
Где-то он старые струны задел - тянется их перекличка...
Вот и январь накатил-налетел, бешенный, как электричка.
Мы в пух и прах наряжали тебя, мы тебе верно служили.
Громко в картонные трубы трубя, словно на подвиг спешили.
Даже поверилось где-то на миг, знать, в простодушьи сердечном:
Женщины той очарованный лик слит с твоим празднеством вечным.
В миг расставания, в час платежа, в день увяданья недели
Чем это стала ты нехороша? Что они все, одурели?
И утонченные как соловьи, гордые, как гренадеры,
Что же надежные руки свои прячут твои кавалеры?
Нет бы собраться им - время унять, нет бы им всем - расстараться.
Но начинают колеса стучать: как тяжело расставаться!
Но начинается вновь суета. Время по-своему судит.
И в суете тебя сняли с креста, и воскресенья не будет.
Ель моя, Ель - уходящий олень, зря ты, наверно, старалась:
Женщины той осторожная тень в кроне твоей затерялась!
Ель моя, Ель, словно Спас-на-крови, твой силуэт отдаленный,
Словно бы след удивленной любви, вспыхнувшей, неутоленной.
Где-то по комнатам ветер прошел: там поздравляли влюбленных.
Где-то он старые струны задел - тянется их перекличка...
Вот и январь накатил-налетел, бешенный, как электричка.
Мы в пух и прах наряжали тебя, мы тебе верно служили.
Громко в картонные трубы трубя, словно на подвиг спешили.
Даже поверилось где-то на миг, знать, в простодушьи сердечном:
Женщины той очарованный лик слит с твоим празднеством вечным.
В миг расставания, в час платежа, в день увяданья недели
Чем это стала ты нехороша? Что они все, одурели?
И утонченные как соловьи, гордые, как гренадеры,
Что же надежные руки свои прячут твои кавалеры?
Нет бы собраться им - время унять, нет бы им всем - расстараться.
Но начинают колеса стучать: как тяжело расставаться!
Но начинается вновь суета. Время по-своему судит.
И в суете тебя сняли с креста, и воскресенья не будет.
Ель моя, Ель - уходящий олень, зря ты, наверно, старалась:
Женщины той осторожная тень в кроне твоей затерялась!
Ель моя, Ель, словно Спас-на-крови, твой силуэт отдаленный,
Словно бы след удивленной любви, вспыхнувшей, неутоленной.
Blue crown, raspberry trunk, tinkling green cones.
Somewhere in the rooms the wind passed: there they congratulated the lovers.
Somewhere he touched the old strings - their roll call lasts ...
So January rolled up, furious, like an electric train.
We dressed you to the nines, we served you faithfully.
Blowing loudly into cardboard pipes, as if in a hurry.
I even believed somewhere for a moment, to know, in the simple-hearted heart:
Women of that enchanted face are merged with your eternal festival.
At the moment of separation, at the time of payment, on the day of the wilting of the week
How did you become bad? What are they all, stupefied?
And refined as nightingales, proud as grenadiers,
What reliable hands do your gentlemen hide?
If it weren’t for them to gather, it’s time to calm down, if there wouldn’t be for all of them, it would be worth it.
But the wheels begin to knock: how hard it is to part & # 33;
But the fuss begins again. Time judges in its own way.
And in the bustle you were taken off the cross, and Sunday will not be.
My spruce, Spruce is a departing deer, in vain you probably tried:
Women that careful shadow in your crown is lost & # 33;
My spruce, Spruce, like Spas-on-blood, your silhouette is distant,
As if a trace of a surprised love, flared up, unquenched.
Somewhere in the rooms the wind passed: there they congratulated the lovers.
Somewhere he touched the old strings - their roll call lasts ...
So January rolled up, furious, like an electric train.
We dressed you to the nines, we served you faithfully.
Blowing loudly into cardboard pipes, as if in a hurry.
I even believed somewhere for a moment, to know, in the simple-hearted heart:
Women of that enchanted face are merged with your eternal festival.
At the moment of separation, at the time of payment, on the day of the wilting of the week
How did you become bad? What are they all, stupefied?
And refined as nightingales, proud as grenadiers,
What reliable hands do your gentlemen hide?
If it weren’t for them to gather, it’s time to calm down, if there wouldn’t be for all of them, it would be worth it.
But the wheels begin to knock: how hard it is to part & # 33;
But the fuss begins again. Time judges in its own way.
And in the bustle you were taken off the cross, and Sunday will not be.
My spruce, Spruce is a departing deer, in vain you probably tried:
Women that careful shadow in your crown is lost & # 33;
My spruce, Spruce, like Spas-on-blood, your silhouette is distant,
As if a trace of a surprised love, flared up, unquenched.